Евреи на территории современной Центральной Азии появились в III-IV вв. н.э. как одна из двух ветвей иранских евреев, переселившихся с территории Персии на Восток (другая часть иранских евреев переселилась в Афганистан). Впоследствии в условиях достаточно отдаленного и изоляционного существования от остальной части еврейского народа произошло формирование особого регионального субэтноса еврейского народа – бухарских евреев.
Сегодня во всем мире насчитывается 220 тыс. бухарских евреев, подавляющая часть которых живет за пределами Центральной Азии: 150 тыс. из них проживают в Израиле, 60 тыс. бухарских евреев живут в США, остальные – в Канаде, Австрии и других странах. В России, по результатам Всероссийской переписи населения 2002 г., как бухарские евреи записали себя 54 чел. В современном Узбекистане насчитывается около 500 евреев, представленных бухарскими и ашкеназскими субэтническими группами (ашкеназы преимущественно проживают в Ташкенте, где имеются 2 синагоги: бухарско-еврейская и ашкеназская, и где евреев в общей массе около 200 чел.). Остальное бухарско-еврейское население этой центральноазиатской республики расселено по городам в следующих количествах: в Бухаре – 138 чел., в Самарканде – около 50 чел., в Коканде – 20 чел., в Фергане – 30 чел., в Хиве – 20 чел. При этом происходит их массовый выезд в Израиль или США. Причиной эмиграции является не антисемитизм (его ни на государственном, ни на бытовом уровне нет), а социально-экономическая ситуация в Узбекистане. К тому же для бухарских евреев большой проблемой является поиск партнера для создания семьи (т.н. «дефицит невест»), когда молодые ребята не могут жениться, поскольку еврейские девушки Бухары к моменту совершеннолетия оказываются сосватаны своим соплеменникам из США и Израиля. Дело в том, что живущие там бухарские евреи с удовольствием женятся на еврейских девушках Узбекистана, считая их более воспитанными на основе традиционных семейных ценностей и более скромными, чем их ровесницы, живущие, например, в Бостоне, Нью-Йорке или Иерусалиме. Сами мужчины из числа бухарских евреев США и Израиля отмечают, что бухарско-еврейские девушки испытывают на себе «тлетворное влияние западной культуры», в результате чего отходят от патриархальных бухарско-еврейских традиций. Поскольку бухарские евреи строго придерживаются этноконфессионального принципа при создании семьи (невеста должна быть только бухарской еврейкой), это затрудняет возможность молодым еврейским парням в Узбекистане элементарно жениться. В итоге молодые евреи, не видя перспективы создать семью в Узбекистане, уезжают в США или Израиль, где женятся, а после интеграции в новых странах при поддержке местных бухарско-еврейских общин забирают своих родителей к себе на постоянное место жительства. В Бухаре совокупно насчитывается 138 бухарских евреев – это в общей сумме, где молодых и не состоящих в браке где-то около 30%. Естественно, что при таком ограниченном выборе партнера для создания семьи, при том, что девушки, как правило, уже все на выданье за живущих за рубежом женихов, вынуждает парней оставаться слишком долго холостыми. Поскольку молодые еврейки Бухары отдают предпочтение больше женихам из США или Израиля, потому что жить в Узбекистане из-за социально-экономической ситуации они явно не хотят (да и американские, и израильские женихи, как правило, люди небедные), то парни вынуждены искать невесту в США или Израиле. Но какая девушка из этих стран, выйдя замуж за еврея из Бухары или Самарканда, захочет переехать жить в Узбекистан?! Поэтому молодые бухарские евреи уезжают в США или Израиль, где женятся на тамошних бухарских еврейках и остаются в этих странах на постоянное место жительства. В сухом остатке мы получаем, что в Бухаре не остается молодых семей бухарских евреев. Община исчезает и исчезнет. И в этом нет никакой вины ни властей Узбекистана, ни местного мусульманского населения, которые даже с сожалением относятся к еврейской эмиграции.
В итоге сегодня миграционные настроения являются массовыми среди бухарских евреев. Поэтому, скорее всего, в ближайшем будущем евреев в Узбекистане больше не останется, и в итоге сегодня еврейская община Бухары и Самарканда находится на грани исчезновения. Как отмечает хазан ново-махаллинской синагоги Бухары Лазарь Борухов, «ту еврейскую жизнь, которую еще можно увидеть сейчас в Узбекистане, в ближайшем будущем больше не будет, и через 10 лет в Бухаре не будет ни одного еврея».
Однако если для других мусульманских стран, особенно арабских, характерен антисемитизм (как государственный, так и бытовой), то в Узбекистане этого нет. При общении с местными мусульманами нет ощущения массовой юдофобии. Большинство мусульман очень благодушно относятся к местным евреям. В Узбекистане считается нормальным обоюдные приглашения на праздничные мероприятия евреев и мусульман (узбеков, таджиков): евреи приглашают на свои праздники соседей-мусульман, мусульмане приглашают евреев без каких-либо проволочек. Самым ярким доказательством позитивных межконфессиональных отношений является, к примеру, тот факт, что в одной из синагог Бухары сторожем-вахтером работает местный узбек-мусульманин, хорошо разбирающийся в еврейских религиозных обрядах и умеющий даже грамотно проконсультировать в некоторых вопросах зашедших туристов. Отдельные же рядовые бытовые случаи антисемитизма (ряд бухарских евреев рассказывали, что иногда к дверям их домов подбрасывают мусор) не сказываются в целом негативно на еврейско-мусульманских отношениях. Иногда приходилось слышать от местных мусульман сожаление по поводу того, что евреи уезжают из Узбекистана. При этом на еврейско-мусульманские отношения в стране никак не влияет арабо-израильский конфликт: то ли потому, что события на Ближнем Востоке происходят далеко и потому не актуальны для местных мусульман, то ли есть понимание у тех же узбеков или таджиков, что бухарские евреи живут рядом, бок о бок, и не стоит из-за арабо-израильских противоречий на Ближнем Востоке ссориться со своими соседями.
В Бухаре евреи живут, как и много веков назад, в еврейском квартале (махалля), причем имеется т.н. старая и новая махалля по времени возникновения в черте города еще в дореволюционное время. И в старой, и в новой махалле – 2 синагоги: соответственно, старо-махаллинская и ново-махаллинская. В дореволюционный период в городе действовало 13 синагог, однако 11 из них и сегодня используются, как и в советское время, под муниципальные учреждения (детские сады и др.). Однако евреи не требуют от местных властей их возврата: содержание любой синагоги требует финансовых средств, но главная причина не в этом. Дело в том, что и те 2 синагоги, что сегодня функционируют в Бухаре, удовлетворяют с лихвой религиозные потребности евреев. Причем, ввиду малочисленности евреев, большой проблемой является наполняемость этих синагог. Бывают случаи, когда в старо-махаллинской синагоге Бухары не удается собрать миньян – 10 мужчин, необходимых для того, что совершить коллективную молитву, согласно требованиям иудаизма. Однако каждый бухарский еврей ходит строго только в свою синагогу. В итоге вместо того, чтобы всем вместе ходить в одну синагогу, чтобы обеспечить необходимо для богослужения количество верующих, бухарские евреи предпочитают ходить каждый в свою синагогу (существует даже определенная конкуренция между прихожанами обеих синагог).
У малочисленных религиозных общин имеются ряд трудностей, на которые жалуются евреи. Например, это элементарная трудность в совершении для детей обряда обрезания (брит мила). Поскольку, согласно иудаизму, еврейского мальчика необходимо обрезать на 8-й день после рождения, а единственный в Узбекистане специалист (моэль) проживает в Ташкенте и может приезжать в другие города страны только периодически, обрезание происходит не в предписанные религией сроки. К мусульманам за совершением обрезания евреи не могут обращаться, поскольку совершить этот обряд еврейскому ребенку может только еврей.
Дефицит дипломированных специалистов, необходимых для совершения каких-либо иудейских обрядов, остро ощущается и в других сферах жизни еврейской общины Узбекистана. Так, к примеру, на всю страну всего один шойхет (резчик), который режет скот по иудейским обрядам и проживает в Бухаре. Периодически он ездит по другим городам Узбекистана, где совершает, в соответствии с религиозными предписаниями, забой скота.
К еще одной из проблем, перед которой встает община евреев Бухары, является ситуация с ротацией кадров духовенства. Оба раввина являются очень пожилыми людьми, а смены им не видится. Традиционно у бухарских евреев практиковалась передача духовной власти по наследству. Однако у обоих раввинов дети настроены эмигрировать из Узбекистана. В итоге иудаизм закончит свою историю в Центральной Азии вместе с отъездом евреев на постоянное место жительства в Израиль или США.
В Бухаре имеется еврейский детсад (назвать еврейским его можно лишь условно: большинство детей из нееврейских семей, которых приняли в еврейский детсад, чтобы обеспечить необходимое для функционирования муниципального учреждения дошкольного образования количество малышей) и еврейская школа (обучение основных предметов ведется на русском языке, в школе обязательным является этнокультурный еврейский элемент; однако значительный процент обучающихся детей не является евреями по национальности, что свидетельствует только о качестве среднего образования в этом учебном заведении).
Еврейский общинный центр «А-Маан» в Бухаре играет важную роль в самоорганизации жизни бухарских евреев: это и социальная поддержка пожилых и малообеспеченных евреев, и культурно-образовательная деятельность в общине, и, наконец, ощущение своего этноконфессионального единства, который создает своей работой среди евреев центр. Автору приходилось видеть, как совершенно бескорыстно, обыкновенные бухарские евреи готовы участвовать в качестве волонтеров в работе общинных институтов. Так, к примеру, семья Боруховых (муж и жена Сулейман и Раиса и их сыновья Лазарь и Габриэль) – активные члены общины жизни Бухары, которые тратят свое личное время на бесплатную работу в центре.
В Самарканде евреев раза в три меньше, чем в Бухаре. Единственная синагога еврейского квартала работает не ежедневно, как, к примеру, в Бухаре, а только по субботам и в праздничные дни. При этом евреи Самарканда также имеют «чемоданное» настроение: при личных беседах евреи говорят, что у них много родственников в США и Израиле, причем это часто бывают дети, поэтому они хотят переехать к ним на постоянное место жительства.
В Узбекистане, помимо бухарских евреев, проживают ашкеназские (русские) евреи и иранские евреи-герати (переселившиеся из иранского города Герата в начале XX в.). Численность последних составляет на всю страну не больше 20 чел. на всю страну. Взаимоотношения с ашкеназами, численность которых приблизительно равна количеству бухарских евреев в стране, носят в целом комплиментарный характер, однако, к примеру, в Бухаре, проживающие там ашкеназы, не ходят в 2 действующие бухарско-еврейские синагоги города, при этом не имеют своей ашкеназской синагоги. В Ташкенте, где в городе две синагоги, ашкеназы ходят в свою синагогу, а бухарские евреи – в свою.
Отношение к межнациональным (что фактически означает и межконфессиональные) бракам среди бухарских евреев отрицательное. Однако такие случаи практиковались в советское и постсоветское время у секуляризированной их части. К детям, рожденным от смешанных браков, отношение у бухарских евреев двоякое: с одной стороны, они свободно участвуют во всех мероприятиях общины, однако их не считают за полноправных ее членов. К тому же в условиях традиционного восточного общества галахические принципы наследования этноконфесиональной идентичности не действуют: ребенок, рожденный в семье, где мама-еврейка, а папа-мусульманин, будет воспитан как мусульманин, и не воспринимается еврейской общиной как ее член. В случае, когда отец-еврей, а мама-мусульманка, ребенок считается членом еврейской общины, пусть и воспринимаясь как не до конца полноправный (все члены общины будут помнить, что он рожден от смешанной семьи, что накладывает определенный отпечаток на отношение к нему, поскольку межнациональные браки не приветствуются среди евреев Бухары). Т.е. для бухарско-еврейской общины на практике характерна передача этноконфессиональной идентичности не по матери, как это принято по Галахе, а по отцу, как это и распространено в традиционных восточных обществах. И воспитываться ребенок, у которого мама-еврейка, а папа-мусульманин, будет как мусульманин, а не как еврей. А в случае, если мама-мусульманка, а папа-еврей, то такой ребенок будет считаться евреем, т.е. наследование идентичности идет по отцу.
И в Бухаре, и в Самарканде имеются два больших еврейских кладбища, за которыми очень тщательно ухаживают. Более того, зарубежные бухарско-еврейские общины выделяют финансовую помощь на ухаживание за кладбищами, на которых похоронены предки многих из тех, кто теперь уже навсегда покинул Центральную Азию. Так, к примеру, существует фонд «Бухоро», куда от зарубежных бухарско-еврейских общин поступают финансовые средства на содержание и поддержание в надлежащем порядке еврейских кладбищ. Среди местного мусульманского населения существуют поверья, согласно которым могилы бухарских евреев обладают некой магической силой. Так, к примеру, местные узбечки в период беременности приходят на еврейское кладбище, где они сидят на могилах: по их представлениям, подобный ритуал будет способствовать рождению здорового ребенка. Такое же посещение еврейского кладбища наблюдается и среди мусульман-мужчин, особенно почему-то среди водителей транспорта: по поверью, бытующему среди местных узбеков и таджиков, посидеть на могиле еврея поможет уберечь шофера от возможных аварий. Причем и женщины, и мужчины из числа мусульман должны посетить еврейское кладбище на рассвете и зайти с задних ворот кладбища. Казалось бы, весьма оригинальные подобные обряды, практикующиеся местными мусульманами, среди них очень распространены, а бухарские евреи не препятствуют совершению такого ритуала. Ничего плохого в отношении кладбища мусульмане не совершают (каких-то актов вандализма в Узбекистане нет), а, наоборот, испытывают весьма сакральное отношение к еврейским захоронениям.
Разговорным языком бухарских евреев является таджикский язык (фарси). Исследователи выделяют язык бухарских евреев в отдельный этнолект таджикского языка. Практически все из них, за исключением очень пожилых евреев, свободно владеют русским языком.
Действительно, сегодня по всему мусульманскому миру мы видим уменьшение численности еврейских общин: в Египте осталось около 100 евреев, в Йемене – меньше 100, в Ираке – меньше 200 чел., в Сирии – 30 евреев, в Афганистане – 1 еврей. Исключением можно назвать Исламскую Республику Иран, где сегодня проживает 22 тыс. евреев. Однако возможностей для репатриации у иранских евреев в Израиль нет: власти исламской республики этому противостоят. Когда-то каждая из этих мусульманских стран насчитывала по несколько десятков, а в некоторых случаях и более сотни тысяч евреев, однако из-за первой арабо-израильской войны их фактически изгнали из этих стран. Исключение составляют страны Центральной Азии, где подобных гонений в новейшее время не было. Но как бы то ни было, в итоге мы видим, что история многовекового проживания евреев в мусульманских странах подходит к своему финалу. И к своему завершению, похоже, подходит и история бухарских евреев в Центральной Азии, массово покидающих регион, в котором народ прожил и субэтнически сформировался в течение более полутора тысяч лет.
Раис Равкатович Сулейманов – руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований Российского института стратегических исследований, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
Leave a Reply